Отец говорит.

Мы с отцом подъезжали на его вольво к детскому садику. Вдруг машину занесло и отец, видимо от неожиданности нажал на газ. Машину закрутило, и я сказал  ему:  - Жми тормоз! Он нажал на тормоз и машина остановилась чётко на парковочном месте.
Когда мы с ним проходили мимо припаркованной красной машины без верха, я обратил на неё внимание, и отец сказал, что эту машину оставил нам в пользование очень важный человек. А я подумал, вот бы покататься на этой машине!
Я сидел на кухне и бился с планшетом, который зависал. Вошли отец и сестра, и я пожаловался на планшет. Потому как ответа не последовало, я подумал, что моя жалоба звучала как просьба купить мне новый планшет, чего я не имел ввиду, и смутился.

П. С. Мои взаимоотношения с отцом были не искренние, из за того, что я все время чего то ожидал от него, порой не сознаваясь себе в этом. Это создавало напряжение,  которое действовало на нас обоих. Программа притензий к отцу, навязанная воспитавшими меня, неудовлетворенными своими отношениями с мужчинами женщинами, сильно влияла на мои отношения с отцом.

Китайская игрушка

Я пошел в магазин за продуктами, но купил китайский конструктор для маленьких детей, в котором нужно было расставить машинки и фигурки существ на коричневой площадке. Я не мог с этим справиться и пошёл за помощью в 127 дом. Мне помогли собрать игрушку. Возвращаясь домой, по тротуату вдоль 127 дома, я держал собранную игрушку в руках. И тут, поддавшись какому то импульсу, я снял человечка с площадки, отделил его ноги от туловища, сунул их в свой рот и стал жевать. Вкусовые рецепторы зашкалило от отвратительного вкуса китайской резины, но я продолжал жевать ещё какое-то время пока меня не стало тошнить. Тогда я выпленул эту гадость в урну.

ПС
Этот сон подсказывает о сильном загрезнении, в частности ротовой полости.

Тюрьма

А первый раз я зашёл в тюрьму для свидания с заключённым. У меня была записка для него.
Находясь в тюрьме, я понял, что забыл выписать пропуск на проходной. Я заволновался, что меня не выпустят. Пошёл на проходную и выписал пропуск.
Второй раз я опять оказался в том же месте без пропуска и долго ходил среди неприятных уголовников. В этот раз у меня не было причин посещать это заведение, но я опять был здесь без пропуска и стеснялся  выйти. Вечерело, и заключённых стали закрывать в камеры. В тюрьме были женщины и дети и они стали раздеваться приготовляясь ко сну. Мне стало неуютно. Я всё ещё ходил, прячась в свою одежду свободного человека, пришедшего на свидание, но не знал как выйти потому как забыл имя того человека к которому приходил прошлый раз и не знал как объяснить свое появление здесь.

Кулина Алексеевна

Кулина Алексеевна.
07.05.20.

Утром я проснулся в городской квартире. Видимо, после долгого отсутствия, я приехал в родной город. По виду это была моя квартира, но по ощущениям я был в гостях. Вроде как, эта квартира досталась мне в наследство от тёти. Какое-то незаметное несоответствие смущало меня. Я вышел и спустился вниз на лифте, но видимо сделал это обсолютно не осознанно. Поэтому оказался внизу в задумчивости, забыв что спускался на лифте, и когда посмотрел в сторону своей квартиры, удивился что обстановка изменилась. В моменте я подумал, что мои соседи сдали свою квартиру под косметический салон. Когда они успели? Тут я понял, что просто нахожусь на другом этаже. Я зашёл в салон, и обратил внимание, что обстановка в нем довольно обветшалая, а за огромным кассовым аппаратом а ля семидесятых годов, сидела дама в белом халате. На пустующих столиках призывно растопырев надутые пальцы скучали подставки для маникюра. Я вышел. На улице было довольно много спешащего по своим делам народа. От них веяло энергетикой совецкого лагеря. Я стал искать глазами продуктовый магазин, и увидев среди серых зданий пеструю коробку, поспешил туда. Внутри текли ручьи из людской массы. Я вклинился в серый людской поток, который пронес меня мимо стеклянных витрин супермаркета, за которыми манящие мелькнули цветные стеллажи и вынес на островок перед эскалатором в метро, на котором ютились ожидающие чего-то граждане. Передо мной оказался молодой человек громко разговаривающий сам с собой, решая какие-то финансовые и технические вопросы. Я понял, что он говорит по телефону, хотя и не увидел никаких технических приспособлений. Я шагнул в поток и оказался на эсколаторе. Видимо, втискиваясь в толпу, я как-то стеснил девушку, тоторя оказавшись за моей спиной на леснице, стала негодавать по поводу хамства и грубости мужчин. Я внутренни улыбнулся её скандальному монологу, и подумал, что она кого-то мне напоминает... Видя, что её слова не возымели на меня нужного эффекта, эта дама наклонилась, положив руку на моё левое плечо и сказала:
- Вас касается, молодой человек!
Её лицо было ярко-персикового цвета, в тон с пальто. В левой руке болтался большущий плюшевый медведь, лапки котого терлись о пыльные ступени движущейся лестницы.
- Помочь вам с этой игрушкой? Предложил я. И добавил:
- Я мог бы проводить вас до дома.
Этим предложением я рассчитывал сбить её агрессивный напор и прекратить агрессивное вторжение в моё личное пространство.
Неожиданно для меня, она согласилась, и я почувствовал мгновенный укол досады. Она не отдала мне медведя, зато обняла меня за талию правой рукой и мы двинулись по платформе. Как только она прижалась ко мне я почувствовал за всей её бравадой и выпендрежем, маленькую заблудшую девочку, скачущую по верхам человеческих отношений, в страхе окунуться в их глубину и сталкнуться с настоящей собой, оттого прибывая такой лёгкой, общительной и глубоко одинокой одновременно. Это понимание вызвало во мне прилив жалости и умиления. Станция была мрачная, никакого намёка на убранство. Повсюду бесстыдно показывались неприкрытые технические конструкции, оплетенные лианами черных кабелей.
Я предложил даме познакомиться и она официально представилась:
- Кулина Алексеевна!
Я переспросил, услышав такое редкое имя. И она повторила.
Оказалось, ехать ей в другую сторону, нежели мне. Но так как её ветка метро кончалась через две станции, я подумал что не потеряю много времени...

П. С.
Опрометчивые обещания сбивают с выбранного пути вынуждая проживать чужие жизни.